На пыльных полках
- Автор темы Epise
- Дата начала
- Статус
На кладбище
В земле в гробах гниют костяшки.
Люди-не люди – пустые стекляшки.
Их кожу и мясо съедают букашки,
От дождей пожелтели их брюки-рубашки.
В земельке сырой прорастают ромашки.
В небе плывут тучки-барашки.
Чуть ниже летают черные пташки.
Бегут по тропинкам собаки-дворняжки.
На могилках остались конфеты, рюмашки.
Кресты - не кресты – с гвоздем деревяшки.
На лавочке спят бомжи и бродяжки.
От мороза ползут по их коже мурашки.
На могилке стоят девчонки-близняшки.
Остались без папы сестренки-двойняшки.
Треплет им ветер золотые кудряшки.
В руках у них куклы-друзья – неваляшки.
Однажды состарятся и эти милашки.
Умрут и забудутся две старикашки.
Не люди уже, лишь пустые стекляшки.
Кресты им поставят – с гвоздем деревяшки.
В земле в гробах гниют костяшки.
Люди-не люди – пустые стекляшки.
Их кожу и мясо съедают букашки,
От дождей пожелтели их брюки-рубашки.
В земельке сырой прорастают ромашки.
В небе плывут тучки-барашки.
Чуть ниже летают черные пташки.
Бегут по тропинкам собаки-дворняжки.
На могилках остались конфеты, рюмашки.
Кресты - не кресты – с гвоздем деревяшки.
На лавочке спят бомжи и бродяжки.
От мороза ползут по их коже мурашки.
На могилке стоят девчонки-близняшки.
Остались без папы сестренки-двойняшки.
Треплет им ветер золотые кудряшки.
В руках у них куклы-друзья – неваляшки.
Однажды состарятся и эти милашки.
Умрут и забудутся две старикашки.
Не люди уже, лишь пустые стекляшки.
Кресты им поставят – с гвоздем деревяшки.
Приветствую, Epise!
Поздравляю с открытием "Творческого дневника"!
Я очень и очень рад, что на Форуме появился ещё один поэт, к тому же, пишущий достаточно интересные стихи и любящий ЭКСПЕРИМЕНТИРОВАТЬ.
Подобрать столько рифм на " - шки" - это великолепно!
Я в восхищении!!!
Желаю тебе постоянного творческого подъема и активности на нашем Форуме!
Поздравляю с открытием "Творческого дневника"!
Я очень и очень рад, что на Форуме появился ещё один поэт, к тому же, пишущий достаточно интересные стихи и любящий ЭКСПЕРИМЕНТИРОВАТЬ.
Подобрать столько рифм на " - шки" - это великолепно!
Я в восхищении!!!
Желаю тебе постоянного творческого подъема и активности на нашем Форуме!
SuperFora,
Что-то взбрело мне сегодня в голову написать фигурное стихотворение. Первый блин комом, как говорится, но все равно делюсь.
_____________________В
_______|забы-|____том, пустом
_______|пере-||_улке, понуром, мрач-
_______|ном, дурном, где страшно ходить
_____на _прогулки, _стоит _старый, холодный
_дом. _Его _стены_ осыпаются_ глиной, _а _крыльцо
____|сварливо _скрипит. Его _дверь|| обросла пау-|
____|тиной – он тоже _всеми за-_|________|| быт.||
____|В_ саду_ –_засохшая слива,|________|| ши-\\|
____|повника \три _куста. У пру-\\|________| да – |
____|скрипу-_|_________| чая ива, на ней_ – два_\|
____|воронь-_|_________| их гнезда. Вместо окон-|
____|пустые--|_________| проломы, _вместо \пола|
____|сор _и_..|_________| трава. И _в _комнатах\||
____|слышат-||_________| ся. стоны, когда..завы-\|
____|вают вет|_________| ра. Люди| дом презира-||
____|ют, __обходят __его _стороной. _А _ он _все|
____|стоит _ожидая, _когда \же . вернуться домой.|
Благодарю)
Ох, до чего же мне приятно
Спасибо большое))
И еще раз спасибо!
Что-то взбрело мне сегодня в голову написать фигурное стихотворение. Первый блин комом, как говорится, но все равно делюсь.
Холодный дом
В забытом, пустом переулке,
Понуром, мрачном, дурном,
Где страшно ходить на прогулки,
Стоит старый, холодный дом.
Его стены осыпаются глиной,
А крыльцо сварливо скрипит.
Его дверь обросла паутиной –
Он тоже всеми забыт.
В саду – засохшая слива,
Шиповника три куста.
У пруда – скрипучая ива,
На ней – два вороньих гнезда.
Вместо окон – пустые проломы,
Вместо пола – сор и трава.
И в комнатах слышаться стоны,
Когда завывают ветра.
Люди дом презирают,
Обходят его стороной.
А он все стоит ожидая,
Когда же вернуться домой.
Понуром, мрачном, дурном,
Где страшно ходить на прогулки,
Стоит старый, холодный дом.
Его стены осыпаются глиной,
А крыльцо сварливо скрипит.
Его дверь обросла паутиной –
Он тоже всеми забыт.
В саду – засохшая слива,
Шиповника три куста.
У пруда – скрипучая ива,
На ней – два вороньих гнезда.
Вместо окон – пустые проломы,
Вместо пола – сор и трава.
И в комнатах слышаться стоны,
Когда завывают ветра.
Люди дом презирают,
Обходят его стороной.
А он все стоит ожидая,
Когда же вернуться домой.
_______|забы-|____том, пустом
_______|пере-||_улке, понуром, мрач-
_______|ном, дурном, где страшно ходить
_____на _прогулки, _стоит _старый, холодный
_дом. _Его _стены_ осыпаются_ глиной, _а _крыльцо
____|сварливо _скрипит. Его _дверь|| обросла пау-|
____|тиной – он тоже _всеми за-_|________|| быт.||
____|В_ саду_ –_засохшая слива,|________|| ши-\\|
____|повника \три _куста. У пру-\\|________| да – |
____|скрипу-_|_________| чая ива, на ней_ – два_\|
____|воронь-_|_________| их гнезда. Вместо окон-|
____|пустые--|_________| проломы, _вместо \пола|
____|сор _и_..|_________| трава. И _в _комнатах\||
____|слышат-||_________| ся. стоны, когда..завы-\|
____|вают вет|_________| ра. Люди| дом презира-||
____|ют, __обходят __его _стороной. _А _ он _все|
____|стоит _ожидая, _когда \же . вернуться домой.|
Последнее редактирование:
Большое спасибо! Тоже раньше никогда подобного не делала, от скуки решила попробовать. Мне даже понравилось "запихивать" текст в фигурку, в дальнейшем думаю рискнуть еще раз.
Огромное спасибо за теплые слова! Надеюсь, не разочарую.Замечательные стихотворения
А на счёт фигурного - чёрт возьми, это круто. встречала такие, но что бы в таком видеПолучилось очень здорово, жду следующих работ
Обманщица
Её дом находится в маленьком городе, одном из тех, о существовании которых большинство людей не догадывается, а спросив, скорее из вежливости, нежели из интереса, сразу же забывает. Впрочем, живет она не там. Все свое время, с утра до глубокой ночи, она проводит в крошечной комнатке с диваном и большим письменным столом, на котором располагается компьютер. Не какой-нибудь ящик среднего класса, нет. Настоящий игровой персональный компьютер, на покупку которого ушли все деньги, скопленные за последние восемь лет. Именно здесь, за 22-дюймовым экраном, и проходит её настоящая жизнь.
Часы, проведенные перед монитором, наложили определенный отпечаток на внешность. Её руки постоянно подрагивают, ногти коротко срезаны, чтобы было удобней печатать. Глаза слезятся и часто краснеют, зрачки настолько расширены, что занимают едва ли не всю радужку. Волосы она всегда старательно убирает в пучок на затылке. Не для красоты, а чтоб не лезли в лицо. Бледная кожа, невидящая солнца, часто приобретает болезненно-серый оттенок. В общественных местах спину она всегда старается держать прямо, дома, однако, сутулится.
Имени у нее нет. Не то чтобы ей забыли дать его при рождении, просто оно никогда ей не нравилось, резало слух и, казалось, совершенно не подходило. Позже она перепробовала десятки различных имен, но ни одно из них не оставалось надолго. В конце концов, она сама запуталась и прекратила попытки. С тех пор имени в ее жизни не стало, только никнейм. Deceiver, «обманщица» в переводе с английского. Выбрала она его спонтанно, не раздумывая, однако чем дольше использовала, тем больше убеждалась, насколько хорошо он ей подходит.
Была ли она лживой в самом деле? Скорее, да, чем нет, ведь на страницах бесконечного числа её профилей в социальных сетях не было ни единой капли правды. Их наполняли чужие фото и факты из вымышленной биографии, продуманные с такой скрупулезностью и прокрученные в голове столько раз, что казались теперь реальнее настоящей жизни. На страницах интернета она создала удивительный образ человека, идеального во всех отношениях, в существование которого верила больше, чем в свое собственное, и всякий раз благодарила всемирную паутину за возможность перевоплощаться в него и жить в его идеальном придуманном ею мире.
Ни в Господа, ни в Аллаха, ни в шестирукого Шиву она не верит. Религию она оставляет прошедшим векам и живущему в них темному, необразованному народу, как и необходимость стоять на коленях перед иконами, сотрясаясь в молитвах о дожде или хлебе, которые так и не будут услышаны, потому что того, к кому они обращены, не существует. А если и существует, ему все равно нет дела до мирских бед.
У нее есть свои герои, примеры, которыми она восхищается и на которые хочет ровняться: Марк Цукерберг, Биз Стоун, Ларри Пейдж с Сергеем Брином. На ступень выше них, как два божества, стоят Билл Гейтс и Роберт Эллиот Кан³. В самой глубине души, в темном закутке вдали от всех, она хранит свое заветное желание: создать что-то, что позволит ей причислить и себя к этому списку, войти в историю мира, состоящего из html- и php-кодов. Но пока мечты остаются только мечтами.
Она не имеет друзей. Круг её общения составляет список никнеймов. Она не проводит свободное время за пределами дома. Страницы браузера с фильмами и картинками заменили ей городские пейзажи. Она никогда не бывает счастлива.
Последнее редактирование:
Ух ты, я еще никогда не видела ничего подобного! Какая же все таки интересная идея оформить стих вот таким вот рисунком
Ну и сам стих тоже очень хороший, и со смыслом и читается легко, на последней строчке даже стало немного грустно 
Удачи вам в создании новых, интересных работ!Жаль, что большинство людей из моего окружения если еще не такие, то близки к этому… подходишь поговорить, а им не до тебя – заняты судорожным поиском Wi-Fi, чтоб в ВК зайти. Хоть интернет и является одним из лучших изобретений человечества, как по мне, самый страшный недостаток – такая вот зависимость и изоляция от внешнего мира.
Большое спасибо
Так хочется что-то написать, а мыслей никаких(Врачеватель чумы
Вспомнилось сегодня «Инферно» Дэна Брауна.
Думала, если растушевать карандаш, выйдет более-менее однородный фон, а получились грязные пятна…
О девушке, которая кричала поездам
На полупустом вокзале
Воздух пахнет туманом.
Сейчас бы это назвали
Пошлым бульварным романом.
На пустых вокзальных скамейках
Лежит дорожная пыль.
По соседству с вещами в ячейках
Хранится старая быль.
Когда-то здесь видели девушку,
Что носила смешной берет,
У проезжих просила денежку
На железнодорожный билет.
Не стану, конечно, ручаться,
Но не выпросишь больше монеты,
А она всё мечтала умчаться
По рельсам в другой конец света.
Когда поезда проезжали,
Бросалась за ними вслед,
Крича, чтоб ее подождали,
Врала, что купила билет.
Каждый день, при солнечном свете,
При бликах ночных огней
Она приходила за этим.
А он приходил за ней.
О чувствах своих не давал ей узнать
Тайный ее почитатель.
Наблюдал в стороне, пытаясь понять:
Безумец она иль мечтатель.
Он хотел подойти раза два или три
И в духе худших пустых мелодрам
Прокричать о своей огромной любви,
Как кричала она поездам.
Он хотел подойти, но решиться не мог.
Придирчивой боялся публики вокзала.
А когда уж решился, раздался гудок.
Поезд отъехал. Девчонка пропала.
На полупустом вокзале
Воздух пахнет туманом.
Сейчас бы это назвали
Пошлым бульварным романом.
На пустых вокзальных скамейках
Лежит дорожная пыль.
По соседству с вещами в ячейках
Хранится старая быль.
Когда-то здесь видели девушку,
Что носила смешной берет,
У проезжих просила денежку
На железнодорожный билет.
Не стану, конечно, ручаться,
Но не выпросишь больше монеты,
А она всё мечтала умчаться
По рельсам в другой конец света.
Когда поезда проезжали,
Бросалась за ними вслед,
Крича, чтоб ее подождали,
Врала, что купила билет.
Каждый день, при солнечном свете,
При бликах ночных огней
Она приходила за этим.
А он приходил за ней.
О чувствах своих не давал ей узнать
Тайный ее почитатель.
Наблюдал в стороне, пытаясь понять:
Безумец она иль мечтатель.
Он хотел подойти раза два или три
И в духе худших пустых мелодрам
Прокричать о своей огромной любви,
Как кричала она поездам.
Он хотел подойти, но решиться не мог.
Придирчивой боялся публики вокзала.
А когда уж решился, раздался гудок.
Поезд отъехал. Девчонка пропала.
Последнее редактирование:
* * *
Вперемешку со снегом в небе кружился пепел
И оседал на асфальт черными хлопьями.
Весь город черным снегом был облеплен.
Завален трупами и сломанными копьями*.
Брусчатка в стороны разбросана, разломана.
Впитала в себя смог и черный дым.
Вандалами пустая площадь разворована.
Нага. Укрыта только небом голубым.
Нага. Замотана лишь в порванные тряпки –
Как колос желтую и синюю, как высь –
Девчонка бледная, волос лишь угольные прядки.
Да и те местами порвались.
Ей года двадцать три всего, не больше,
Но столько уже шрамов на лице.
Ожогов, ссадин, ран на белой тонкой коже,
Гноя в свежем розовом рубце.
От красоты былой осталось лишь уродство.
От чистоты – большой кровавый след.
И тот, кто в мире захотел господства,
Оставил ей от тела лишь скелет.
Ее вина – была чересчур уж беспечна.
И в каждых знакомствах видела только друзей.
Желанна, нетронута и до того безупречна!
Тем грубей поимели ее и грязней.
Ее то тянули, то дергали в разные стороны,
И никто не желал отпускать. Она была так важна,
Что в попытках урвать ей рвали кожу и органы.
А когда разорвали, оказалось, она никому не нужна.
Ее бросили там, где кипели бои и сражения.
Не отдали одежды, накрыли лишь старым тряпьем.
А она не смогла пережить того унижения.
Взяла и пробила живот поломанным ржавым копьем.
Кислород улетел из лёгких,
И устало захлопнулись веки.
Уснула она в грунтах вогких*,
Забыта всем миром навеки.
Вперемешку со снегом в небе кружился пепел
И оседал на асфальт черными хлопьями.
Весь город черным снегом был облеплен.
Завален трупами и сломанными копьями*.
Брусчатка в стороны разбросана, разломана.
Впитала в себя смог и черный дым.
Вандалами пустая площадь разворована.
Нага. Укрыта только небом голубым.
Нага. Замотана лишь в порванные тряпки –
Как колос желтую и синюю, как высь –
Девчонка бледная, волос лишь угольные прядки.
Да и те местами порвались.
Ей года двадцать три всего, не больше,
Но столько уже шрамов на лице.
Ожогов, ссадин, ран на белой тонкой коже,
Гноя в свежем розовом рубце.
От красоты былой осталось лишь уродство.
От чистоты – большой кровавый след.
И тот, кто в мире захотел господства,
Оставил ей от тела лишь скелет.
Ее вина – была чересчур уж беспечна.
И в каждых знакомствах видела только друзей.
Желанна, нетронута и до того безупречна!
Тем грубей поимели ее и грязней.
Ее то тянули, то дергали в разные стороны,
И никто не желал отпускать. Она была так важна,
Что в попытках урвать ей рвали кожу и органы.
А когда разорвали, оказалось, она никому не нужна.
Ее бросили там, где кипели бои и сражения.
Не отдали одежды, накрыли лишь старым тряпьем.
А она не смогла пережить того унижения.
Взяла и пробила живот поломанным ржавым копьем.
Кислород улетел из лёгких,
И устало захлопнулись веки.
Уснула она в грунтах вогких*,
Забыта всем миром навеки.
* ломать копья – яростно спорить о чём-либо, упорно доказывать свою правоту
* странно, не думала, что слово малоизвестно, но Word его подчеркнул, а нашлось оно только в Википедии и словаре Даля. Означает «влажный, сырой».
Большое-большое спасибо
Невероятно приятно читать такие отзывы. А с сюжетами беда всегда. Все уже писали-переписывали по 150 раз, как заметила Лина Костенко. Пытаюсь придумать хоть что-то, если и не оригинальное, то не набившее оскомину.С 82-й недели СТ
Да ну эту диету
Хочу у моря отдохнуть,
Хочу у моря отдохнуть,
А джинсы уж не застегнуть.
В платье я едва дышу,
Купальник вовсе не ношу:
Свисают жирные две складки,
И бедра толстые мне гадки.
Так, решено. Хорош сидеть –
К лету надо похудеть!
Ну а что сезонней к лету,
Чем капустная диета?
Ем одну траву весь день:
Все капусту да ревень.
Вес остался… что потом?
Кефир на завтрак, перед сном.
Пищеваренье улучшает,
Только… вес не уменьшает.
Дни идут, а жир все есть.
Может, мне совсем не есть?
Все, решено. Нельзя в столовку.
Я объявляю голодовку!
Но ведь свадьба у подруги…
Ладно, только на досуге
Я чуть-чуть совсем поем.
Но затем… клубничный крем,
Мороженое всех сортов
И вереницы из столов.
Салаты, мясо, куры в тесте!
И килограммы все на месте…
Еще можно посражаться,
Главное – это держаться.
Вода, салат, побольше бега –
И к лету можно ждать успеха.
Неделю, две, потом и три.
А килограммы ведь ушли!
С облегчением вздохнула
И к бабуле умыкнула.
А здесь кругом и сплошь еда.
Ну просто праздник живота!
Конец воздержке, что тут скажешь.
Как ты бабушке откажешь?
Угрызенья, стыд и драмы,
Ко мне вернулись килограммы.
Пирожки, блины, котлеты.
А, да ну эту диету!
В платье я едва дышу,
Купальник вовсе не ношу:
Свисают жирные две складки,
И бедра толстые мне гадки.
Так, решено. Хорош сидеть –
К лету надо похудеть!
Ну а что сезонней к лету,
Чем капустная диета?
Ем одну траву весь день:
Все капусту да ревень.
Вес остался… что потом?
Кефир на завтрак, перед сном.
Пищеваренье улучшает,
Только… вес не уменьшает.
Дни идут, а жир все есть.
Может, мне совсем не есть?
Все, решено. Нельзя в столовку.
Я объявляю голодовку!
Но ведь свадьба у подруги…
Ладно, только на досуге
Я чуть-чуть совсем поем.
Но затем… клубничный крем,
Мороженое всех сортов
И вереницы из столов.
Салаты, мясо, куры в тесте!
И килограммы все на месте…
Еще можно посражаться,
Главное – это держаться.
Вода, салат, побольше бега –
И к лету можно ждать успеха.
Неделю, две, потом и три.
А килограммы ведь ушли!
С облегчением вздохнула
И к бабуле умыкнула.
А здесь кругом и сплошь еда.
Ну просто праздник живота!
Конец воздержке, что тут скажешь.
Как ты бабушке откажешь?
Угрызенья, стыд и драмы,
Ко мне вернулись килограммы.
Пирожки, блины, котлеты.
А, да ну эту диету!
YourAugust
Проверенный
Epise, мне очень понравились твои стихи!
Сильное стихотворение! Невольно начинаешь задумываться, что это все может быть правдой.
Стих в фигуре домика и правда интереснее читать) Классно придумано!
Жаль эту девочку(
Какой интересный сюжет у этого стихотворения! Судьба она такая. Надо сразу действовать, а то упустишь.
Страшно красивое стихотворение!
В тему) Вот всегда так, когда хочешь похудеть
YourAugust, с невероятным опозданием, но отвечу 
Большое спасибо
Наверное, отчасти так и есть. Как ни печально...
Спасибо)) Хочу снова как-нибудь попробовать, но пока идей нет.
Я бы еще сказала иногда не стоит обращать внимание на мнение толпы и не бояться проявить капельку безумие для достижения своей мечты.
Огромное спасибо, наверное, сложнее всех далось.
Это уж точноВот всегда так, когда хочешь похудеть
К 28 ноября - Дню памяти жертв голодомора
Мы – пустые скелеты, обрамленные кожей.
Мы – прозрачные слепки опухших людей.
Уже нет черт лица – друг на друга похожи:
Безликие тени, с каждым днём всё тусклей.
Мы привыкли есть землю с комками и мыло,
Жарить ворон, варить суп из травы.
Пока на складах зерно кучами гнило,
С ним гнили и мы. А теперь мы мертвы.
В голодном бреду мы ели друг друга.
Отрезали, солили от трупов куски.
Без разбору кого – соседа, супруга –
У смерти голодной идеалы низки.
Мы чавкали мясом и давились слюной.
А доев, валились на землю без сил.
А в носу еще был этот запах мясной,
Манил, опьянял, в сытый сон уносил.
Работать на поле мы шли вдоль дороги.
Шли как на плаху в осеннем тумане.
Холод ел и ломал нам иссохшие ноги.
И мы падали ниц в голодном дурмане.
О, как мы мечтали, чтоб нам это только снилось!
Мечтали проснуться. Увидеть румяный хлеб.
А в ответ на молитвы до нас из села доносились
Слабые стоны тех, кто от голода слеп.
Нас бросали человеческим скопом в могилы –
Поблёкшие, оплывшие свечки-тела.
И солнце, слепя глаза, заходило,
Унося из земли остатки тепла.
Мы – пустые скелеты, обрамленные кожей.
Мы – прозрачные слепки опухших людей.
Уже нет черт лица – друг на друга похожи:
Безликие тени, с каждым днём всё тусклей.
Мы привыкли есть землю с комками и мыло,
Жарить ворон, варить суп из травы.
Пока на складах зерно кучами гнило,
С ним гнили и мы. А теперь мы мертвы.
В голодном бреду мы ели друг друга.
Отрезали, солили от трупов куски.
Без разбору кого – соседа, супруга –
У смерти голодной идеалы низки.
Мы чавкали мясом и давились слюной.
А доев, валились на землю без сил.
А в носу еще был этот запах мясной,
Манил, опьянял, в сытый сон уносил.
Работать на поле мы шли вдоль дороги.
Шли как на плаху в осеннем тумане.
Холод ел и ломал нам иссохшие ноги.
И мы падали ниц в голодном дурмане.
О, как мы мечтали, чтоб нам это только снилось!
Мечтали проснуться. Увидеть румяный хлеб.
А в ответ на молитвы до нас из села доносились
Слабые стоны тех, кто от голода слеп.
Нас бросали человеческим скопом в могилы –
Поблёкшие, оплывшие свечки-тела.
И солнце, слепя глаза, заходило,
Унося из земли остатки тепла.
Сортировала папку с фотографиями в телефоне, решила, почему бы не выложить.
Espresso Macchiato | Caramel Frappuccino | Peppermint Mocha
Как по мне, если Старбакс и стоит ради чего-то посещать, то ради атмосферы, ну или фотки в инстаграм с фирменным стаканчиком ;:), но не вкусовых качеств. Кофейни и правда очень уютные, но вот сами напитки почти всегда горчат, к сожалению.
* * *
Він вертався з роботи до пустої оселі,
Лягав на диван, здіймав очі до стелі,
Повторював тихо: «Іще один день».
І натруджені руки гули від утоми,
Як старості перші тривожні симптоми,
А черепні кістки дробила мігрень.
Він вмикав телевізор (місцеві новини),
Готував на вечерю пакетик «Мівіни»,
І шкарпетки жбурляв під дальній стілець.
Він курив цигарки, ковтав дим синьо-білий,
Кидав в попільничку недопалок зітлілий,
Струшував з пальців тютюну попілець.
Вітальня у сутінках, лиш світ від екрану:
Для сонця – запізно, для лампи – зарано.
В повітрі кімнати стоїть ли'пнева спека.
Відчинені вікна, та вітру немає.
Стомлена вулиця вже чуйно дрімає.
Лиш неоновим блимає напис «Аптека».
Він каже собі: «Завтра буде інакше».
А потім з сарказмом: «Звичайно, аякже!
В сорок із лишком зміню все життя».
Згодом сумно зітхає, лягає у ліжко;
П'ятнадцять хвилин горта якусь книжку
І солодко мріє про майбуття.
А зранку – будильник, метро і робота.
Від буденності знов підступає блювота.
Він нічого не робить. Чекає знамень.
І ввечері знов у самотній оселі
Він ляга на диван й здійма очі до стелі.
І повторює тихо: «Іще один день».
Він вертався з роботи до пустої оселі,
Лягав на диван, здіймав очі до стелі,
Повторював тихо: «Іще один день».
І натруджені руки гули від утоми,
Як старості перші тривожні симптоми,
А черепні кістки дробила мігрень.
Він вмикав телевізор (місцеві новини),
Готував на вечерю пакетик «Мівіни»,
І шкарпетки жбурляв під дальній стілець.
Він курив цигарки, ковтав дим синьо-білий,
Кидав в попільничку недопалок зітлілий,
Струшував з пальців тютюну попілець.
Вітальня у сутінках, лиш світ від екрану:
Для сонця – запізно, для лампи – зарано.
В повітрі кімнати стоїть ли'пнева спека.
Відчинені вікна, та вітру немає.
Стомлена вулиця вже чуйно дрімає.
Лиш неоновим блимає напис «Аптека».
Він каже собі: «Завтра буде інакше».
А потім з сарказмом: «Звичайно, аякже!
В сорок із лишком зміню все життя».
Згодом сумно зітхає, лягає у ліжко;
П'ятнадцять хвилин горта якусь книжку
І солодко мріє про майбуття.
А зранку – будильник, метро і робота.
Від буденності знов підступає блювота.
Він нічого не робить. Чекає знамень.
І ввечері знов у самотній оселі
Він ляга на диван й здійма очі до стелі.
І повторює тихо: «Іще один день».
- Статус